в окне горит неоновая вывеска "Отель" на девятиэтажке панельного дома

даже не представляю, как можно ненавязчиво связать судьбу с кем-нибудь, кто тебе оказался вдруг нужен

метель была замечательной, прошелся с мамой до банкомата, на каждом шагу она волновалась, что мне холодно, потому что я одел тонкую куртку, смотри, говорит, ни одного человека, все в теплых, борода вся в снегу, а у магазина выбросили опять вешалки, набрали, они падают из рук, штук тридцать, в аптеке вываливаются, прямо сюр какой-то, никогда не видел человека со стольким количеством вешалок, а мама видела, говорит

оглядываюсь, о чем бы написать

держал щенков, которым делали прививки, как же это все-таки невозможно причинять вред живому существу, невозможно насилие, невозможно принуждение, было трудно держать, руки слабели от их слабости, страха и вырывания, я представлял как с их стороны, голосом успокаивал, кричал, потом нашел как правильно держать, боялся причинить им вред, вот так... Вообще никогда не понимал военных, разных каратистов, мужчин, грубости, дерзости, как физической так и словесной, для меня свобода существа сакральна, но приходится иногда ради блага использовать некоторую власть и силу

иду за оленем

однажды одна критик-редактор-женщина придралась к фразе: вальяжно развалившись в кресле, захватил губами (кулон) нефритового слона, -- а мне до сих пор нравится эта фраза!

пластырь на лице олицетворяет победу прыща на лице боя

надо бы сказать что-нибудь по существу, чувствую себя плохо, потому что ничего не написал

недавно написал, что состою из слов, и правда, я состою из молекул, атомов, воды и бесконечных не открытых частиц, где-то душа, сущность -- и все ведь это слова, поэтому, выразился я дальше, я стою за свободу слов от значений, свободу словам!

мои действия и бездействия едва ли вперед слов меня характеризуют, потому, слова летят как воробьи в холодном тире, в котором свистит ветер

сижу мрачный, не отражая света

выразил свое положительное отношение к творчеству брата, его тексты действительно не похожи ни на что, что я видел, и мы с ним где-то похожи отношением к тому, что пишем, для нас обоих это некое шаманство, состояние, транс, он также описывает сны, но пытается сделать их интересными, додумывая, и пишет, потому что ему хочется, а не для того, чтобы писать, для меня он, пожалуй, пример, в отличие от меня он само спокойствие, но у него другой, более мужественный, богатырский склад

я больше не собираюсь мириться с тем, что мне не нравится, я просто буду этого избегать

очень смущают меня брутальная эстетика, беспробудное пьянство, жестокие идеалы, хотя я могу их понять, но не хочу понимать, это глупо с моей стороны, и вообще какой-то неотвратимый прямолинейный вектор сознания у людей, какая-то практическая грубость, непроницаемая необходимость жестокости по отношении к жизни для выживания, которая мне непонятна и чужда, можно подумать, что я размазня, нет, я просто неженка, домашний человек и меня пугает все, что не влезает в мой мирок, я не собираюсь соглашаться со злом, чтобы добро оставить в покое, я четко разделяю обе неоднозначности, я сторонник простого, обычного и светлого, и противник сложного

что у людей в голове творится -- это не страшно, это просто смешно!

славно прогулялся, шел быстро, слушая музыку, глухо к улицам, потеплело, моросило, и освещение улиц в такую погоду особенно красиво, все движется, живет, вон, даже на районе какой-то фильм снимали со старым аквамариновым Москвичом

надо в ванне полежать

как скверно все же быть цивилизованным человеком, и понимать это, главное, но, верно же, не лучше быть людоедом, террористом, революционером или уродливым сомом, кусающим кулак рыбака-троллинга

горькие яблоки валяются тут и там и лопаются под подошвой, скрипят, разум блуждает между кривых яблонь

а почитаю-как я Бунина, только он сможет мне дать строгий урок тонкости и изящества

да-а, мне знакомо это чувство -- быть лысым, это приятно

стилевая неуверенность и в результате грубое бессвязное членение, и все эти поперхнувшиеся частицы и союзы, что, где, как, когда, а и, эх, как же навести порядок в своем языке, может меньше молчать, я редко произношу что-либо вслух, скорее мое письмо похоже на стыдливый шепот, даже не на ушко, а такой, когда (блин) кого-то очень хочешь издалека и нашептываешь как, целую фантазию звуков вприкуску, волнение дыхания, я даже чихаю от мыслей, потому что (аф!) кислород, видимо, резко поступает в мозг, выброс всяких там ферментов для производство алых образов

во сне я непременно с бородой, как сказала N., для меня это пункт №1 по плану стремления к счастью, как Брежнев, любивший всякие звания и награды, назвал себя бытовым волшебником

социальные сети для меня лично асоциальны, я их использую для того, чтобы максимально ограничить собственное личное пространство, которое у меня порой как проходной двор или как общественная столовая для залетевших стервятников, я этот, экзистенциалист без кожи, порой обманчиво мизантроп, а вообще я много кто и никто, я, я, я, самому противно невозможность обходиться без личного местоимения, но с другой стороны никто не запрещает себя любить, как же без этого, меня часто обвиняли в том, но на самом деле я люблю себя только за то, чем меня наполняют другие люди (хорошим, за плохое я себя могу ненавидеть), все очевидно

под интимными условиями я имею домашние, близкие, осязаемые, та степень свободы ощущений, которая непозволительна в общественных местах, где потуплены взгляды, и скрываются все достоинства и недостатки, я лично не могу выходить на улицу, не упаковавшись надежно, не спрятав свое тело поглубже в глухую оболочку, не став непроницаемым, как стена непонимания

эротично все беззащитное

о, женская головка -- если она нежная и маленькая, обнажить ее, побрить наголо, о да, это эротично, особенно в интимных условиях, это сходно с длинной шеей, ложбинками и прочими прелестями, но конечно, нужна очень теплая шерстяная шапка огромная шапка, чтобы оберегать эту прелесть, как зеницу ока, и не простудить, не дай Бог!

не сплю, заголовки новостей не читаю, обращаю внимание только на то, что мне нравится, остального для меня просто не существует

эх, проспал факт лунного затмения, хотя в этом небе едва ли его можно увидеть, ограничусь воображением (смешно, воображение ведь безгранично должно быть)

изумился: потянулся, надоели, сижу, жду, зеваю, не читаю, недоволен, не знаю, удалил, устал -- так начинаются несколько предыдущих заметок, надо сделать вывод

устал от ночей

удалил все же свой кривой текст, одно дело, когда мои забавные неправильности смешат слух, а другое дело, когда они следствие моей неуверенности, даже страха от неприятности, неприятия образов, не люблю я серьезности, люблю по-нежнее, где много любви, грубость она повсеместна, к чему поддерживать это, ведь каждый человек может повлиять и поддержать тенденцию, которая становится как огромный валун, я предпочитаю быть ручейком, тихим, подземным, журчать, не хочу пачкаться о неприятные темы

не знаю, что написать, не хватает слов, выпил на ночь сладкого красного вина, которое укоротило мои нервные окончания и я стал очень доброжелателен к людям, прекратил злиться, стал понимать, прощать им всю безобразность, а от прекрасного вообще теряю дар речи и не хочу даже ничего говорить, можно только сонно улыбаться и умиротворенно засыпать

недоволен своим текстом, длинными предложениями, кривыми связями

сижу голодный, потому серый и недовольный

жду рыбу (когда приготовится)

не читаю книги, "изменившие жизни", меня устраивает моя жизнь, и так достаточно того, что каждая мелочь умудряется изменять мою жизнь; неприятно, когда в тексте, изображая прямую речь героя, нельзя обойтись без мата, чтобы подчеркнуть речевую особенность

зеваю как крокодил

надоели пельмени